Блейз совершил попытку улыбнуться, но получилось это слабо.
- Да нет, ничего не случилось... - произнес он, пытаясь как можно дальше отсрочить неприятный разговор. - Все нормально, все нормально.
Он обнял девушку покрепче, зарываясь лицом в ее волосы. Наверное, он выглядел сейчас странно. Одетый явно не по погоде и абсолютно мокрый. Но ему было как-то все равно.
- Я тебя тоже люблю, и ты это знаешь. Но вот... Сможешь ли ты и дальше меня любить?

- Ничего не случилось. Все хорошо, любимая. Просто я... здесь и это ведь главное, правда? - опять слова не слетели с его губ. Почему-то зачесался лоб. Блейз, поднимая руку, чтобы устранить этот дискомфорт, даже не заметил, что его "прикрытие" от этого движения съехало чуть вниз, обнажая едва заметный кусочек метки, самый верх. Потом, все так же не замечая (ох, сколько раз он потом будет укорять себя за эту невнимательность!), он положил руку девушке на плечо и посмотрел ей в глаза, слабо улыбаясь. Все, хватит этих мучений... Все хорошо, ага.

Блейз хотел сказать что-нибудь, искал слова, хоть какое-то оправдание, извинение, хоть что-нибудь. Но вместо этого с его губ сорвался лишь стон, полный отчаяния, безвыходности и потеряной надежды. Он просто не мог теперь взглянуть в глаза девушки, поэтому опустил голову на руку, которая упиралась в полусогнутое колено. Все. Это конец.  Парвати так и стояла, сжав его руку и уставившись на метку. А Блейз молил Мерлина, чтобы девушка сейчас посильнее толкнула его, чтобы его смерть была быстрой. После падения с совиной башни выжить не представлялось возможным.

Блейзу стало больно, даже очень больно. И не сколько от ногтей девушки, едва не разрывающих его руку до крови, сколько от ее слов. Он спрыгнул с окна, ловким движением, которое притом, все-таки нанесло ему ущерб - рука Парвати еще сильнее сжалась на его. Поморщившись от боли, он стиснул зубы, процедив.
- Тише, тише, - потом, он все-таки осмелился посмотреть в ее глаза, вероятно, зря, ведь его взгляд тут же выдал все, что он пытался скрыть. Наверное любой бы понял, что то, что здесь происходило было никакой не шуткой. Блейз заметил слезинку на щеке девушки.
- Ты....ты плачешь? - только и удалось сказать ему, пока свободная рука потянулась к ее щеке.

Сделав безуспешную попытку стереть слезы с щеки девушки, Блейз опустил руку, не зная, что сказать. Можно было найти слова. Смягчить как-то. Что-то придумать. Наконец он осторожно приподнял голову девушки за подбородок наверх и медленно, хрипло проговорил:
- Самое страшное, что я понимаю. Поэтому мне лучше уйти. Забудь. Ты будешь счастлива и без меня. Я знаю. Каждое  слово давалось ему с огромным трудом. Как будто это и не слово было, а ужасное проклятие. - Главное помни, что я любил и буду любить тебя до тех пор, пока последний выдох не сорвется с моих губ.
Блейз провел пальцами по щеке девушки, равернулся и медленно, словно заставляя себя сделать очередной шаг, двинулся к лестнице, ведущей из башни.

Блейз остановился, не сделав двух шагов до первой ступеньки лестницы, уходящей вниз. Потом развернулся, и подошел обратно.
- Я не лгал тебе про сестренку. Я не лгал тебе, что люблю тебя. Я никогда не лгал тебе ни в чем. Я не... - он осекся, ноги подкосились, и он медленно съехал вдоль холодной каменной стены башни, приоткрывая губы, чтобы что-то сказать. Фляга с пояса была успешно забыта в спальне факультета, а время приема давно было просрочено. Все еще не возобновившиеся силы организма оказались вновь исчерпаны.

Темнота ушла так же быстро, как и наступила. Блейз вряд ли бы смог сказать, насколько долго он был без сознания. Рядом сидела Парвати, которая зачем-то его трясла. Он почувствовал это только тогда, когда увидел ее движения.
- Эй, потише... Остаток мозгов вытрясешь... - буркнул он. Потом посмотрел в взволнованное лицо девушки, сел и не сказав больше ни слова обнял ее. Несколько раз вдохнув, Блейз почувствовал наконец холод, который его даже обрадовал - чувства и ощущения постепенно возвращались. - Ты все равно знаешь, что я люблю тебя. Кем бы я ни был теперь. Я люблю тебя, - прошептал парень едва касаясь пересохшими губами виска девушки. Потом он разжал руки, чтобы не препятствовать тому, если Парвати захочет уйти. Он бы прекрасно понял это. Но надеялся, что этого не случится.

Блейз нервно сглотнул, прижимая девушку к себе и все целуя и целуя ее лоб, щеки, губы...
- Не волнуйся... Все будет хорошо... Мы... Закончим этот год. Пока мы в замке, шансы на выживание и прогулок на воле у нас куда больше. А потом... Я заберу тебя отсюда и ты будешь в безопасности. Он поцеловал ее в макушку, прижав к себе.
- Я все понимаю... Понимаю... Но... Меня заставили... И если бы я не...согласился...они бы убили... - Забини напряженно замолчал. Он даже Драко не сказал, что ему стоило принять метку. Это было не его собственное желание. Он был обещан преспешникам Лорда в качестве "свежей крови" вместо своей матери. И если бы он отказался, убили бы и его, и мать, за не сдержанную клятву. А его - за отказ. Голова закружилась, перемешивая все мысли.

Блейз гладил девушку по волосам, обнимая за спину. Сил совсем не оставалось, и он боялся, как бы опять не потерять сознание. Нужно было срочно добраться или до гостиной, или до больничного крыла, чтобы найти две дозы кроветворного зелья. Единственной проблемой было только то, что организм явно не захочет слушаться и просто никуда не пойдет без посторонней помощи. Ее слова заставили его вздрогнуть.
- Простить? За что? Это ты должна прощать меня за то, что подвергаю тебя такому риску... Я все понимаю... Понимаю... Надо перенести, обязательно перенесем это... Вместе... Он снова погладил ее по волосам, отрешенными глазами смотря в небо, видное сквозь окна. - Нам надо это все перенести. Может потом все будет лучше.
Блейз вздохнул, не особо веря в то, что все сразу получится. Но если пытаться... Если избегать опасностей... Надо было сделать попытку встать и сходить к мадам Помфри. Идти в больничное крыло было куда ближе. Он отпустил Парвати, держась за стену рукой поднялся, его пошатнуло. Голова предательски кружилась, мешая понять, в какую сторону вообще идти. Салазар... - ругнулся Забини, все так же держась за стенку.